(Николай Романецкий.
Искатели жребия. «Эксмо», 2002.)
Недавно я прочел в одной рецензии весьма похвальные слова в
адрес некоего автора. Он, мол, работает по рецепту Стругацких: берет, понимаете
ли, существующие тенденции и экстраполирует их в будущее.
Вот, небось, Аркадий Натаныч в гробу перевернулся…
Тенденции Стругацкие брали, да. И таки экстраполировали.
Только какие тенденции брали? Это один вопрос. И – как именно экстраполировали?
Романецкий берет тенденции: стало
быть, во-первых, капитализм с миллионерами и, соответственно, бедняками. (Нищих нет, чего нет, того, как
говорится, нет.) Опять же – мировое правительство. Многоженство, вполне
доступное в христианском мире. В недавнем прошлом – великие
религиозные войны. А сейчас – освоение Солнечной системы, а там,
глядишь, и до звезд доберемся. Что же касается спецслужб – да хоть жопой ешь. Спецслужба на спецслужбе. В общем, полдень. XXII век.
А главное – души-то умерших
окружают Землю некой сферой и время от времени вмешиваются в дела живущих. При
этом мотивировано сие настолько нелепо и натянуто, что, право же, неловко
становится за уже довольно опытного автора.
Но это еще цветочки. Главный герой является, как оказывается
в конце романа, прямым потомком Спасителя. Нет, не Иисуса Христа, - Спасителей
было довольно много (sic!).
Дочкой в энном поколении Иешуа Га Ноцри
является как раз жена Олега. Первая, т. е. старшая. У него ведь и вторая есть…
Разумеется, серьезно к такому «богоискателству»
отнестись никак нельзя. Играет автор. И заигрывается. Получается смешно, - и уж
никак не получается ожидаемый автором эффект …
А между прочим – мог бы быть почти
шедевр. Если бы Романецкий остановился, написав
первую часть романа. Получилась бы первоклассная повесть – с мыслью, абсолютно
неожиданной развязкой и доброй улыбкой.
…Вообще, после «Додолы» и
«Везунчика», да еще прочтя «Искателей жребия», - приходит в голову диагноз
писателя Николая Романецкого. Именно диагноз,
анамнезом сие не назовешь.
«Немогуостановитьсявовремя» –
такой вот странной болезнью страдает пациент. Это очень обидно, потому что
творческий потенциал писателя не ничтожен, как у многих ныне печатаемых. А вот
велик ли он, этот потенциал – тут можно лишь строить предположения.
Талант отсечения лишнего, талант вовремя остановиться –
необходимая часть литературного таланта. Вот этой частью Романецкий
не обладает.
Надеюсь, пока не
обладает.
Юрий Астров.